Лу Ю (1125-1210) великий китайский поэт.
Один из самых замечательных поэтов эпохи Сун. Современник упадка династии, свидетель вторжения иноземцев, поэт тяжело переживал трагедию родины. Служебная карьера его не сложилась. Он пишет патриотические стихи. В лирических стихах поэт сумел выразить тончайшие оттенки человеческой души. Его поэзия классическая и ясная.
Лу Ю жил во время борьбы с иноземными захватчиками чжурчжэнями, овладевшими территориями к северу от реки Янцзы. Южносунское правительство вело капитулянтскую политику.
Осуждая «двор за уступки врагам», поэт укреплялся в мысли о праве человека на образ жизни, не укладывающийся в рамки ортодоксальных конфуцианских представлений. Прежнее чувство долга перед обществом охранялось, но вместе с тем возрастало значение, придававшееся частной жизни, где поэт стремился обрести личную свободу. Даосская философия открывала Лу Ю мудрость принципа цзы жань («естественность»). Вольнолюбивым настроениям открывался простор в стихах о вине, в которых часто повторяются слова «сумасшедший», «безумный» как обозначение особого состояния человека, возвышающегося над серостью будней. Работал в жанрах ши и цы. По разным сведениям, Лу Ю создал от 9 до 11 тысяч стихов (часть своих стихотворений он уничтожил в возрасте 46 лет), объединённых в 7 сборников. Наиболее известными являются «Коллекция Вэйнань» и «Стихи Цианьнань». Известна также поэма «К моему сыну», стихотворения «Фениикс» и «Сад Шэнь».
Много стихов посвящёно природе.
В сильный дождь на озере
Туман клубится в устье ручья-
озерная скрылась коса.
Дождь нежданный все поглотил-
горы и небеса.
Природе чуждо великолепие-
ее красота в простоте.
Луна в облаках провожает домой
рыбачьей ладьи паруса.
В стихотворении «Первый весенний дождь под Линьанем» поэт Лу Ю писал:
«Кисть скользит по листу бумаги, оставляя иероглифы.
У светлого окна сижу, развлекаюсь наблюдением чайной пены».
Перевод В. Тихомирова
У ПОЧТОВОЙ СТАНЦИИ ЦЗЯЧУАНЬПУ ПОПАЛ В МЕЛКИЙ ДОЖДЬ; ВОКРУГ СТАЛО УДИВИТЕЛЬНО КРАСИВО
Вешний ветер, дорожная пыль
докучали с утра в пути.
Быстрый дождь пробежал по горам —
и веселей идти.
В опасном ущелье узкий мосток
над синей кручей повис.
Цветы опадают — скользят лепестки
по зеленым утесам вниз.
Облако прямо перед глазами
одинокой птицей парит.
Внизу, под ногами, горный поток
далекой грозой гремит.
Смеху подобно,- ученый муж,
я жизнью не дорожу:
Сам выбираю опасные тропы,
долго по ним брожу.
ВЗДЫХАЮ
Вздыхаю, вздыхаю, тоски не могу унять.
Конца не видно — скитаюсь который год.
Иней пал — скоро зима опять.
Птицы кричат — солнце скоро зайдет.
Вальков стукотня — жены стирают мужьям:
Солдаток много и здесь, на краю земли.
Листвой завален ветхий почтовый ям,
И я, одинокий, от родины в тысячах ли
Средь барсов и тигров свой доживаю век.
Кровь на траве, кровь по терновым кустам —
Здесь, у дороги, съеден был человек.
А я от рожденья духом и тверд и прям.
Служил государству и даже семьей пренебрег.
Я и теперь не боюсь девяти смертей.
Но чем же семье, чем государству помочь?
Давно на равнине смута и стук мечей*.
Муж отважный слез не смог превозмочь.
Мне рано в отставку — послужит еще книгочей:
Коня оседлает, и разбойников — прочь!
* (Давно на равнине // смута и стук мечей.- Поэт говорит о том, что и земли на равнинах к северу от реки Янцзы уже почти полвека, как захвачены иноземцами. Прекрасна в окне // луна над горами Эмэй…- Горы Эмэй в провинции Сычуань славятся живописными видами.)
ДЕЛЮСЬ ЧУВСТВАМИ, МНОЮ ВЛАДЕВШИМИ В ХОЛОДНУЮ НОЧЬ
Сижу перед полной чаркой — не пью.
Печальные мысли пьянят сильнее, чем хмель.
Многое видел, побывал не в одном краю —
Тоску схоронить не смог ни в одной из земель.
В столицу приехал, помню, то было давно.
Конь на бегу гривой густою тряс.
На синей башне ночью пили вино.
Веселая песня в небесную даль неслась.
Вернуть невозможно счастья минувших дней.
До шеи свисают длинные пряди седин.
Прекрасна в окне луна над горами Эмэй:
Осень пришла, грущу с луною один на один.
Под утро луна озаряет пустую кровать:
Глаз не смыкал — цикады пели окрест.
Понял давно: от печали нельзя сбежать —
Чего же ради уйду из родимых мест.
НЕЧАЯННО НАПИСАЛ В БЕСЕДКЕ У ПРУДА
Сижу, беспечный, в тени беседки,
свищу на яшмовой флейте.
На беззаконную грусть о прошлом
зря потратил десятилетье.
Старое древо упало в поток —
кто же вспомнит о нем?
Сама не знает сухая полынь,
куда ее катит ветер.
Платан у резного колодца в полдень
тень рождает и тишину.
Рябью подернулся синий пруд —
чуть колышется тина.
Людям присуще радость искать —
так было и в старину.
Закон известный — его толковать
разве необходимо?
ПАВИЛЬОН ЦУЙПИНГЭ НА ЗАПАДНОМ УТЕСЕ
В далекой беседке полдня провел
с чаркой один на один.
Своими глазами видел осенний
вид Хэшаньских вершин.
Знаю — красоты здешних мест
словами трудно изобразить.
Рад — беззаботно брожу по горам,
сам себе господин.
Орлы слетают с высоких скал,
клекочут весь день.
В глубокой пади на водопое
вечерами трубит олень.
Живущий свободно, как сердцу угодно,
радость найдет в пути.
Жизнь просидевший в богатом доме
подобен узнику взаперти.
МАЛЕНЬКИЙ САД
Что южный, что северный край деревни —
горлиц слышу вдали.
Проростки риса торчат из воды —
полей неоглядна гладь.
Не раз бывал на краю земли,
отсюда в тысячах ли.
А ныне сам у сельчан учусь
вешнюю землю пахать.
ПРИ ЛУНЕ
Луна светла; двор пуст;
тени дерев наискосок.
В темных кустах шорох, возня;
не спит семейство сорок.
Старый ученый, ныне учусь
у несмышленых детей —
Пытаюсь поймать жука-светляка —
халат от росы намок.
НОЧЬЮ СИЖУ. КОНЧИЛОСЬ МАСЛО В ЛАМПЕ: В ШУТКУ НАПИСАЛ СТИХИ
Книгу хотел дочитать, но вдруг
в светильне фитиль погас.
Жаль, темно, не могу разобрать
последних несколько фраз.
Разве не глупо всю жизнь
потратить лишь на бумагу!
Засмеялся; окно распахнул, сижу,
с луны не свожу глаз.
ВЫЗДОРАВЛИВАЮ
В селенье горном болел — поправляюсь;
шапку надел — велика.
На юге, в долине Янцзы,- весна,
а мы всё тепла ждем.
Грущу,- в пустынном краю герой
стал немощней старика.
Вижу — цветы, воспетые всеми,
обрывает ветер с дождем.
Удобно лежу в подушках; вдыхаю
цветочный дух у окна.
Стыдно выйти — так разрослись
дикие травы в саду.
Книги расставил; читаю письмо;
отставил чарку вина.
Печальные вести — много несчастий
случилось в этом году.
СЛУШАЯ ДОКЛАДЫ, СМОТРЮ ВДАЛЬ, НА ГОРЫ МУМУШАНЬ
Нет покоя — с утра до ночи
чиновничья служба томит.
В пыли казенных бумаг задыхаюсь;
лицо со стыда горит.
Но кое-чем похвалиться и я
перед другими могу:
В окно присутствия горы видны —
прекрасный заречный вид.
ЧИНОВНЫЕ ДЕЛА
Когда же смогу, хотя бы на время,
уйти от чиновных дел?
Годы идут; на моей голове
волос уже поседел.
Только отдамся душевной беседе —
высокого гостя встречай.
Только что видел светлые сны —
вставай, бубенец прозвенел.
Уйти бы в горы под облака —
век бы на них глядел.
Дружил бы с овчаром и с дровосеком
за трапезой вместе сидел.
Стихи записал — пора бы теперь
в сердце смирить гнев:
Птице в неволе крыло подрезают,
что делать — таков удел.
НОЧЬЮ ДВАДЦАТЬ ПЯТОГО ЧИСЛА ТРЕТЬЕЙ ЛУНЫ НЕ МОГ ЗАСНУТЬ ДО САМОГО УТРА
Ночь не спал, совсем головой поник.
Болею, болею,- вовсе я стал старик.
Сяо-сяо — тени бамбука в окне.
Чжэ-чжэ — птичий в заречье крик.
Зря выбивали ратный налог батогом.
Пыль, дым,- страна под варварским сапогом.
Спать не могу: печалюсь не о себе —
Плачу о нынешних временах, и ни о чем другом.
ЖАЛОБЫ КРЕСТЬЯНИНА
По взгоркам, где почва суше, пшеницу сею.
В низинах, где есть вода, сажаю рис.
До самой кости буйвол протер шею.
Пашем и ночью — кричу: давай, не ленись!
Из сил последних сеем, сажаем, пашем.
Страда не вечна — день отдыха недалек.
Но кто дубасит с утра по воротам нашим?
Уездный чиновник пришел собирать налог.
К уездной управе меня ведут под охраной.
Днем и ночью жестоко порют плетьми.
Кто же из смертных не трусит смерти нежданной?
Думал, умру, не простясь ни с родителями, ни с детьми.
Домой вернулся, хотел обо всем поведать.
Не стал вестями тревожить родительский слух.
Лишь бы отцу и матери было чем отобедать.
А дети с женой — все равно, что лебяжий пух.
БОЛЕЮ
Болею; лежу в саду; стар,-
стала седой голова.
Снадобья пью — тем и живу;
одолело меня нездоровье.
В дымке луна; в невысоких горах,
слышу, кричит сова.
Свет из окна; на высоких деревьях,
вижу, воронье гнездовье.
Силу мою подорвали несчастья,
ложь, наветы, злословье.
Душу мою истомила нужда —
сердце бьется едва.
Юные годы вспомню — и вправду,
будто прошли века.
Не о себе говорю — о государстве
мысли мои и слова.
В СИЛЬНЫЙ ДОЖДЬ НА ОЗЕРЕ
Туман клубится в устье ручья —
озерная скрылась коса.
Дождь нежданный все поглотил —
горы и небеса.
Природе чуждо великолепье —
ее красота в простоте.
Лупа в облаках провожает домой
рыбачьей ладьи паруса.
В НАЧАЛЕ ОСЕНИ НАПИСАЛ СТИШКИ НА РИФМУ: «СТАРИК У ОКНА ДОЖИВАЕТ ПОСЛЕДНИЕ ДНИ. К СТАРЫМ ДЕРЕВЬЯМ ОСЕНЬ ЯВИЛАСЬ ВДРУГ»
Всяк о себе
думает в наши дни. По этой причине
столько несчастий вокруг.
Тот, кто не делит мир
на «я» и «они»,
Тот в этом мире
мой друг.
СОЧИНИЛ В ПОСТЕЛИ, А ДО ТОГО УСЛЫШАЛ, ЧТО НА МОРСКОМ ПОБЕРЕЖИИ У ГОР СЫМИН БОЛЬШОЕ НАВОДНЕНИЕ
Лежу в постели, тяжко вздыхаю,-
думы все об одном.
Совсем обнищал,- голодная смерть
теперь угрожает мне.
В доме холод; шумит, шумит
дождевая вода за окном.
Тысячу ли нынче прошел
ночью в тревожном сне.
Там — речные ракушки в полях;
ветер в горах, гром.
В приморских селеньях половину домов
затопила речная вода.
Вчера поздравлял соседа сосед
с изобильем осенних нив.
Надежды прахом — вместо еды
досталась людям беда.
ЗАПИСАЛ СВОЙ СОН
Если бы знать, сколько еще
среди людей проживу.
Вальков стукотня, звуки рожка
грустью тревожат слух.
Снова с войском иду на врага —
в сновидении, как наяву.
Ныне тот же юный во мне,
неукротимый дух.
На дальней заставе, помню, дивился
небу цвета реки.
Все остальное забыл за годами —
поседели давно виски.
Тело умрет, но никогда
я в стихах не умру.
Кто же с первого взгляда по строчке одной
не признает моей руки?!