Токихико Кусама хайку для гурманов

Снежные горы.
Вечер весенний.
Крыши деревни.

В горах бамбуковых
Зыбь огоньков.
Праздник весенний.

Шагая по зною,
Жизнь
Помутнела.

Солнечный луч попадает
В глубь шкафа.
В соседях — зима?

Не выбросить,
Но и не нужен старый
Горшок для горелых углей.

Сезон дождей затянулся.
Халат худой
Надеваю.

Овод с поляны
Летит.
На завтрак — глазунья.

Печаль на лице,
Как сакура
Зябким утром.

Во рту все испачкано.
Ели…
Селедку.

Облако, что над луной
Проплывает
Бесцветно.

По небу горной страны
Парят
Цветов лепестки.

Ветер вчера покрепчал.
Подумал:
«Осенний?!»

Зимняя ночь.
Закипает уха
Из озерной рыбы.

Снимаю жакет,
Аромат листопада вдыхаю.
Печально…

Лежат,
Покрываясь льдом,
Бычки, что никто не купил.

И баклажанов соленье,
И цвет моего халата —
Ультрамарин.

Зимний вечер.
Петрушку
В суп крошу.

Хайку 1926-1989 Хайку 1926-1989

Перевод © 1997 Андрей Замилов

Токихико Кусама (1 мая 1920 — 26 мая 2003 (草間時彦) — поэт хайку.
Родился в префектуре Токио и вырос в Камакуре , префектура Канагава . После работы директором английской школы Мацуяма (позже средней школы Мацуяма) в префектуре Эхимэ, его дед, Токифуку Кусама, активно работал журналистом по гражданским правам в Токио, а также был поэтом хайку. Его отец, Токимицу Кусама, был поэтом хайку, учился у Акико Мидзухары, а также был мэром Камакура.

Из-за туберкулеза он бросил учебу в 20 лет и бросил старую среднюю школу Мусаси. Выздоровел в Дзуси и увлекся литературой. В 1949 году он начал писать хайку, будучи учеником Акико Мидзухары. Женился в том же году. В 1951 году он присоединился к Mitsui Pharmaceuticals и проработал офисным работником 25 лет. В 1955 году получил 2-ю премию Цуру. Помимо хайку, он также владеет эссе и критикой.

В 1975 году он стал исполнительным директором Ассоциации поэзии хайку. В 1976 году он ушел из додзин Цуру и стал независимым. В 1978 году он стал председателем Ассоциации поэзии хайку (до 1993 года) и много работал над строительством Литературного музея хайку. В 1987 году он стал 21-м владельцем Шикури-ана. В том же году он посетил Соединенные Штаты и с тех пор часто посещал Европу и Соединенные Штаты, а также работал советником Международной ассоциации обмена хайку. В 1999 году он получил 14-ю премию Музея поэзии и литературы за свой сборник хайку «Бонтенмэ», а в 2002 году он получил 37-ю премию Джасё за свой сборник хайку «Таки но Ото». 26 мая 2003 года он скончался от почечной недостаточности в больнице Камакура.
Хайку, которые он писал , назывались «хайку служащего», а хайку, которое он писал о блюдах, которые он любил готовить после того, как стал независимым, стали называть «хайку для гурманов». Хотя стиль хайку легкий и стильный, в его основе лежит отношение к жизни с ощущением близости к смерти в результате болезни, войны или утраты члена семьи. В более поздние годы он разработал глубокий и проникновенный стиль хайку, напоминающий Мантаро Куботу.

Иида Дакоцу

Иида Дакоцу
Хайку Иида Дакоцу (Iida Dakotsu) 飯田蛇笏
Переводы Александра Долина из книги «Японская поэзия Серебряного века.
Иида Дакоцу (1885-1962)-одаренный поэт, получивший университетское образование. Его жизнь сложилась так, что ему пришлось зарабатывать крестьянским трудом. Однако, и вернувшись в деревню, Дакоцу продолжал писать и публиковаться. В юности он послал свои стихи в редакцию журнала «Хототогису». Такахама Кёси — редактор журнала- одобрил их. Дакоцу писал хайку. Его хайку образны и романтичны. Он придерживался классического стиля в хайку.

Ароматные свечи —
старый год подходит к концу.
Ливень зимний шумит…
Рассеянным взглядом
слежу за огнем в очаге —
новогодняя ночь…
Иида Дакоцу

Во мраке ночном
от долины к долине сквозь вьюгу
летит колокольный звон…
Из книги «МОЙ ПРИЮТ В ГОРАХ»
* * *
Над кряжем Ооги
протянулась гряда облаков.
Таянье снега…
* * *
Чем выше взбираюсь,
тем знойное марево гуще —
тропинка в горах…
ЗАМЕТКИ В ГОРНОЙ ХИЖИНЕ
Где-то вдали
свищет ветер по горным дебрям.
Таянье снега…
* * *
Осенняя морось.
Никнет папоротник меж камней
на горных кручах…
* * *
Дует западный ветер.
От дождей прибывает вода,
рокоча на порогах…
* * *
Орхидея весной
белеет на голом утесе
в зелени мха…
ГЛУБОКО СКОРБЛЮ О БЕЗВРЕМЕННОЙ КОНЧИНЕ АКУТАГАВА РЮНОСКЭ
Душа человека…
С одним лишь сравнима она —
со светляком осенним…
* * *
Меж облаков
первый снег осенний кружится —
дороги странствий…
* * *
В корзинке плетеной
пурпур жаркого бабьего лета —
полевые цветы…
* * *
С землею смешались
опавшие листья в горах —
этот запах прели!..
* * *
Летние странствия.
Вдруг донесся звон колокольный
из храма Дзэнко…
* * *
В ночь Танабата
объяла кромешная мгла
землю и небо…
* * *
Душно — нечем дышать
в селе у подножья Сигэ.
Цветы мимозы…
* * *
В поднебесье летит
среди ночи громкое пенье —
лягушки с полей…
* * *
Как поникли вокруг
осенние жухлые травы!
Дождь над горами…
* * *
Двенадцатый месяц.
Увенчаны яркими звездами
снежные шапки гор…
* * *
На другом берегу,
за рекою, тучи толпятся
у горного храма…
* * *
Полог от комаров.
Дотлевают утром осенним
в очаге вчерашние угли…
В УЕДИНЕНИИ ГОРНОЙ ХИЖИНЫ
Затерялись в снегах
все дороги родного края.
Греюсь у очага…
* * *
Сегодня сварил
океанских креветок к обеду —
лето уж близко…
* * *
Тидори во мгле —
о месяце предрассветном
горько тоскует…

Из книги «ВОЛШЕБНАЯ ПОЛЯНА»
* * *
Уходит весна.
Над путником в облачных высях —
клич перелетных гусей…
* * *
Полдневная тишь
у бочага лесного —
цветы осота…
* * *
О, неистребимый
первозданный запах земли
под зимним солнцем!..
* * *
Весна наступила.
На магнолии ярость излив,
угомонился ливень…
* * *
Луна закатилась.
Тидори вьются тревожно
вокруг Большого Ковша…
* * *
Сквозь легкий туман
пробивается яркое солнце.
Паданцы на земле…
* * *
Над храмом Цуба
грозовые тучи клубятся —
призывный гул гонга…
* * *
Пришла их пора —
под ветром осенним склонились
метелки мисканта…
* * *
У двери моей
от ветра звенит колокольчик.
Гранаты в цвету…
* * *
Лепестки хризантем
потревожены ливнем внезапным
в эту лунную ночь…
* * *
Магнолии отцвели.
Созревает конский каштан.
Первый ливень осенний…
* * *
Коршун над лугом
взмывает ввысь, к облакам, —
весну почуял!..
* * *
Потухший вулкан.
Земляника в траве по склону
так прохладна на ощупь…
* * *
Заслонку открыл —
так медленно и неохотно
загораются угли…
* * *
Цикады поют.
Поздней ночью луны сиянье
над морем деревьев…
* * *
Тронул штору над входом —
прохладен гладкий бамбук
порою осенней…

Из книг «ЭХО В ГОРАХ», «БЕЛЫЕ ВЕРШИНЫ»
ПОРТ В АОМОРИ
В печке пылают дрова.
За окном над студеным морем
кружатся чайки…
* * *
Где-то крикнул фазан.
Дождь над озером в чаше вулкана —
прощальный привет весны…
В ГОРНОЙ ХИЖИНЕ ХОЛОДНОЙ НОЧЬЮ НАСЛАЖДАЮСЬ ПОЭЗИЕЙ ХАЙКУ…
О, зелень листвы
в серебристом лунном сиянье,
пронизавшем студеную ночь!..
* * *
Капли темной воды
блестят под луной на корзине
с бакланом рыбачьим…
* * *
Пальма в кадке цветет…
Сквозь вечерние тучи мерцают
звезды — так далеки!..
* * *
С ущербной луной
поздней осенью гуси сдружились
у себя на пруду…
* * *
Цветущий тростник
блики радуги затеняет
на водной глади…
* * *
Цикаду поймал,
взглянул ей в глаза и понял —
подходит осень…
* * *
Чистит пашню к весне,
посадив на закорки младенца,
крестьянка в поле…
* * *
И следа не осталось
от сверчков, что кишели в полях
совсем недавно…
* * *
В горной глуши
заливается под луною
хор озябших цикад…
К ВЕРШИНЕ ЯКЭ
Ветер осенний!
Клубами возносится дым
над остроконечным пиком…
* * *
Ясный майский денек —
метелки щетинника гнутся
под свежим ветром…
* * *
Дождь осенний утих —
и над Исо-горой раздается
плач последних цикад…
* * *
Лунные блики
по снежным сугробам скользят —
последняя ночь в году…
* * *
Сверчки умолкают.
Зима набирает силу.
Тускнеет солнце…
* * *
Горное эхо
от хижины вдаль унесут
перистые облака…
ОКРЕСТНОСТИ ГОРЫ ТАЙКО
Лишь раз на закате
луч пробился сквозь облака
в гнездо сорочье…
* * *
Поздней ночью затих
шумный праздник в селенье горном —
запели лягушки…
ПРОВОЖУ НОЧЬ В САДУ
Всю ночь напролет
жду, не запоет ли кукушка, —
фонарь в саду не гашу…
Веет во мраке
едва заметной прохладой —
начинается осень…
* * *
Бреду зимним днем,
в руке цветок запоздалый.
Печальные думы…
* * *
Рассеянным взглядом
слежу за огнем в очаге —
новогодняя ночь…
В КАМАКУРА
Над морем туман,
туман на земле, под землею.
Послеполуденный час…
Из книг «ОБРАЗЫ В ДУШЕ», «НА ТЕМЫ ПЕСЕН СТРАНСТВИЙ», «ВЕСЕННИЕ ОРХИДЕИ»
Хор осенних цикад.
Исступленно льются их песни
с деревьев, будто с небес…
* * *
Сливы розовый цвет —
он как будто касается робко
лунных ясных лучей…
* * *
Отсвет зеленоватый
упал на вазу с водой —
светляки в плетенке…
* * *
Картошку пекут —
над костром полевым бездонна
лазурь небес…
* * *
Осенняя радуга
отрывается, чуть потускнев,
от вершин деревьев…
* * *
Над зеленой водой
озерца в вулканической чаше —
первых ласточек стая…
* * *
В колосья мисканта
просочились капли дождя.
Межа полевая…
* * *
На пагоде древней,
приблизившись к облакам,
о прошедшей весне грущу…
В НОВОГОДНЮЮ НОЧЬ СЛУШАЮ КОЛОКОЛ НА ГОРЕ МИНОБЭ
Во мраке ночном
от долины к долине сквозь вьюгу
летит колокольный звон…
* * *
Тусклый отсвет луны
над дорогой близ храма Тодайдзи.[76]
Весенняя ночь…
* * *
Коршуны, чайки,
паруса туманом укрыты —
картина порта…
ГОРА ХИЭЙ
Что за птица поет,
разгоняя остатки тумана
в зелени криптомерий?..
СЛОЖЕНО НА ВЕЧЕРЕ ПОЭЗИИ ХАЙКУ В ХРАМЕ НОМАНДЗИ
Мост подвесной.
Вижу волны Реки Небесной]
во мраке ночи…
* * *
Вот и проса метелки
под ветром клонятся в полях —
осенний ненастный день…
ХОЛМ ЖАВОРОНКОВ
Пятая луна.
Гнездо фазана в зеленой траве —
белая кучка яиц…
* * *
Ароматные свечи —
старый год подходит к концу.
Ливень зимний шумит…

Из книг «СНЕЖНЫЕ УЩЕЛЬЯ», «ТУМАН НАД ОТЧИМ ДОМОМ»
В ХРАМЕ ФУДЗИ
Фудзи скрыта дождем.
Вижу кроны деревьев цветущих —
персики в долине…
* * *
Всем ребятишкам
так радостно солнце сияет
в этот праздник цветов…
* * *
Ни один лепесток
земли еще не коснулся —
цветет шиповник в горах…
* * *
Встречая прилив,
зябко жмется поселок рыбацкий
весенние холода…
* * *
Просо жадно клюет
большая ворона в поле,
головой кивая…
* * *
Боль утихла к утру —
успокоившись, жгу возле дома
осенние листья…
ГОРНАЯ ХИЖИНА В УЩЕЛЬЕ
Ясна и прозрачна
обитель закатного солнца
близ осенних снегов…
* * *
Ночью снега намел —
и к луне поспешно умчался
студеный вихрь…

Нисияма Соин

Нисияма Соин, 1605 -1682.

Fan Chang Tien. Цветущая слива и зимородок.
Fan Chang Tien. Цветущая слива и зимородок.

Чдеса, да и только —
нашёл я дерево Данрин
с цветами сливы.
Пер. Д. Смирнов-Садовский
В 1675 Соин посетил в Эдо группу «восьми или девяти» поэтов хайкай, возглавляемую Тасиро Сёи (Tashiro Shōi). Группа решила назвать себя буддийским словом «Данрин», означающую «лес проповедей», и избрала Соина своим лидером. Старик-слива (baiō) — было одним из прозвищ Соина. Соин ввёл в поэзию простонародный язык, и это стало отличительным признаком школы «Данрин». Хокку Соина означает признание новой поэтической школы и себя в качестве её лидера.
Вслед за хокку следовало двустишие, написанное одним из местных поэтов:
и соловей разбудит
мир самых простых людей

Это может означать, что новая школа собирается пробудить ото сна поэтов, пишущих в простом и безыскусном стиле.
Нисияма Соин (1605—1682), основатель школы Данрин, ввел в поэзию разговорную речь, то, чего еще никогда никто не делал, даже когда его учитель Мацунага Тэйтоку (1571–1653).

Он ввел в моду жанр, получивший название «забавные стихотворения-цепочки» (хайкай рэнга-но). Замораживание классов при сёгунате и в особенности при Токугава в эпоху Эдо, жестко установленная иерархия, которая помещала на вершину общества просвещенную придворную знать и военную аристократию и размещала в последнем ранге, несмотря на подъем торговли, купцов и мелкий люд городов, имели следствием формирование маргинального мира, жадно стремящегося к культуре. Классическая поэзия была лишена привлекательности для богатых торговцев Киото и Осаки, для всего сообщества деклассированных людей, потому что это было искусство для лиц, принадлежавших ко двору или к сфере управления. Писатели, вышедшие из новых кругов, чувствовали замешательство — словарь и правила композиции обуздывали их воображение. Их вдохновение должно было быть другой природы и черпать из другого источника, который пробивался в городской жизни, волнующей и бурлящей, где ритуалам из прошлого места больше не было.
Александр Белых
Nagamu tote Hana -ni -mo itashi Kubi -no Hone

Ох шейные позвонки!
Чуть не вывихнул их — уж так
Таращился на сакуры…

oranda -no Moji ka yokotau Ama Tsu Kari

Гусей вереница —
Не голландские ли письмена
Выписывают они в небесах?

Tsuyu -no Yo ya Banji -no Fumbetsu Okunoin

О этот росный мир!
Здесь, в Окуноин всё-всё
Подвластно разуму…

Sareba koko ni Danrin -no Ki ari Ume -no Hana

Коли так, то пусть
Это будет дерево «Данрин» —
Цветы сливы…

* Данрин — буддийский храм; школа при храме; одна из главных школ в хайку.

© Copyright: Александр Белых, 2011
Свидетельство о публикации №111011602139
***

Русских переводов стихов Соина очень мало. Первый из них был сделан в 1904 году В. Мендриным с английского перевода Уильяма Джорджа Астона (1899):

«Это кукушка, —
Хорошенько внимайте,
Как бы ни много вас было чертей.»
      
[» ‘Tis the cuckoo—
Listen well !
How much soever gods ye be.»]

Вскоре появилась целая серия подражательных переводов именно этого же хайку:

Поет кукушка…
Внимайте все,
Внимайте боги!

Перевод А. Пресса, опубл. 1914

Это кукушка.
Слушайте, слушайте,
Какими б вы ни были между богов.

Перевод К. Бальмонта, опубл. 1916

и т. д.

Имя Соина при этом не указывалось, а в некоторых случаях авторство приписывалось Мацуо Басiо (как писали тогда). Я спросил своего друга Исао Ясуду из Кавасаки, почему одно и то же японское слово «кидзин» одни переводят как «боги», а другие как «черти». На это Исао заметил: «Здесь 鬼神 кидзин не черти, и не боги, а, скорее, мертвые души, призраки, духи».

Переводы Н. Смирнова
* * *

всё глазел на них,
сакуры цветы, пока
шею не свело

опубл. 1656

* * *

все богатства в мире
отдать — лишь бы увидеть
осень в Одзима

* * *

Разве в наших писаниях мы не следуем образцу Сёси,
и разве мы не чтим влияние Моритакэ**?

этот дольний мир,
может быть, в конце концов —
просто мотылёк

* * *

во всю ширь небес,
как голландские буквы —
караван гусей

ок. 1670

* * *

На кладбище Окуно-ин

бренный мир росы —
здесь, среди могил, решенье
всех земных проблем

* * *

чудеса, да и только —
нашёл я дерево Данрин
с цветами сливы

1675

* * *

пусть за веком век
благоденствует наш храм —
храм Моритакэ

1678

* * *

пой, кукушка, пой,
пусть тебя услышат все —
даже души мёртвых

* * *

он всегда новый —
старый ветер, что весной
в ивах шелестит

* * *

как в такой мороз
из деревни им пройти? —
мост заледенел

* * *

На смерть жены

ах, это был сон!
как холодно старику
в пустой постели…

* * *

дождь на склоне дня —
даже одиночество
имеет свой цвет***

Дмитрий Н. Смирнов
Сент-Олбанс, Англия
17 мая 2011

Примечания:

***Комментарии к переводам можно найти на сайте Wikilivres: http://www.wikilivres.info/wiki/Nishiyama_Soin

Из: «Трёхстишия дореволюционной России» (2009) http://www.stihi.ru/2009/12/13/8695, из книги: W. G. Aston: “A History of Japanese Literature” (1899).

Из книги А. Долина «История новой японской поэзии» в 4 тт. СПб., «Гиперион», 2007.:

Школа Данрин, детище Нисияма Соина (1605–1682). Школа эта быстро завоевала популярность среди осакского купечества благодаря своей оригинальности, относительной доступности и неистощимому остроумию. Основу успеха составляли перифразы известных тем из пьес театра Но, аллюзии на злободневные события в городе и пародии на популярные шедевры классической лирики из древних антологий. Так, например, Соин спародировал знаменитую танка Сайгё из «Новой Кокинсю» («Синкокинсю», XIII в.):

Чем дольше любуюсь,
тем сердцу милее они,
цветущие вишни!
Но вот опадают цветы,
печалью меня одарив…

В интерпретации Соина тема принимает неожиданный оборот:

Вот уж вдоволь-то
насмотрелся на цветы —
шеи не согнуть…

1. Елисеефф Даниель, Елисеефф Вадим. Японская цивилизация. Екатеринбург. 2006.

http://rulibs.com/ru_zar/sci_culture/eliseeff/1/j0.html

Словарь Квтковского Хайку

ХО́ККУ, хайку, — трехстишное лирическое стихотворение в японской поэзии, наряду с танка является национальной формой направления «Дэнтосси» («поэтические традиции»). Исторически X. рассматривают как первую строфу танка, от которой X. отделилась еще в глубокой древности. В X. изображаются природа и человек в их вечной неразрывности. В каждом X. соблюдается определенная мера стихов — в первом и третьем стихах по пяти слогов, во втором стихе — семь, а всего в X. 17 слогов. Рифм в X. нет. При крайней сжатости эти миниатюры обладают исключительной смысловой емкостью, требующей порой комментариев. Самый знаменитый в Японии автор X. — национальный поэт Мацуо Басё (17 в.). Вот его X. в переводе В. Марковой:
Старый пруд.
Прыгнула в воду лягушка.
Всплеск в тишине.

С ветки на ветку
Тихо сбегают капли…
Дождик весенний.

Откуда вдруг такая лень?
Едва меня сегодня добудились…
Шумит весенний дождь.

Такой у воробышка вид,
Будто и он любуется
Полем сурепки в цвету.

Жаворонок поет.
Звонким ударом в чаще
Вторит ему фазан.

Холод пробрал в пути.
У птичьего пугала, что ли,
В долг попросить рукава?

На голой ветке
Ворон сидит одиноко.
Осенний вечер.

Я в руки возьму, о мать,
Слезами горячими растоплю
Белый иней твоих волос.

Квятковский А. П. Танка // Квятковский А. П. Поэтический словарь. — М.: Сов. Энцикл., 1966.
О хайку