Шесть бессмертных японской поэзии
ОТОМО КУРОНУСИ принадлежит к шести бессмертным японской поэзии месте с Хэндзё (Henjo, 遍昭),
Аривара-но Нарихира (Ariwara no Narihira, 在原業平), Фунъя-но Ясухидэ (Fun’ya no Yasuhide, 文屋康秀),
Кисэн-хоси (Kisen, Kisen Hōshi, 喜撰法師), Оно-но Комати (Ono no Komachi, 小野小町). Один из лучших поэтов второй половины IX века.
Список из шести великих поэтов сформирован Ки-но Цураюки в предисловии к императорской антологии «Кокинвакасю». Кокинвакасю о весне Однако титул «бессмертных» (касен) был дан им более поздними критиками.
Отомо но Куронуси ( 大 友 黒 主 ) одним из Роккасенов, «Шести поэтических гениев», описанных в Кокинвакасю.
Его стихи показывают сильное влияние тесных связей с землями Оми и Сига откуда он был родом. Считается что Куронуси поднялся до статуса бога и был увековечен как бог «Мёдзин» в провинции Сига в Оми. Об ОТОМО КУРОНУСИ еще и Кокинвакасю: ОТОМО КУРОНУСИ
Дождь весенний пошел —
да полно, не слезы ли это?
Разве есть среди нас
хоть один, кто не сожалеет,
не скорбит об отцветших вишнях!..
Когда Куронуси, не зная, как проникнуть
к даме, которую он тайком навещал, бродил
вокруг ее дома, вдруг услышал он клич диких
гусей — и сложил песню, чтобы послать ей
Вот брожу я в слезах,
внимая призывам печальным
перелетных гусей,
вспоминая с тоской о милой —
только как ей узнать об этом?..
***
2. Содзэ Хэндзё
Хэндзё, Содзэ Хэндзё, Монах Хэндзё (Henjo, 遍昭; 816 — 12 февраля 890) — японский поэт и буддийский священник IX века.
Один из «шести бессмертных», или «шести кудесников поэзии» (六歌仙 Rokkasen) — шести японских поэтов, творивших в жанре вака в IX веке. Он также входит в число «тридцати шести бессмертных поэтов» средневековья.
Содзё Хэндзё (Перевод В. Сановича)
Сложил стихи под сенью дерев храма Облачный Лес
Удрученный миром
К подножью старинных дерев
Всем сердцем стремится.
Увы, безнадежная сень —
Скоро листы опадут!
Вот пример его танка вошедшего в антологию Огура хякунин иссю.
Вы, ветры неба,
проход меж облаками
скорей сомкните,
чтоб юные созданья
ещё побыли с нами!
Перевод Пр. Б. или Николая Николаевича Бахтина (Новича). / Опубл. в антологии «Песни ста поэтов»
В антологии Кокинвакасю его 17 танка: № 27, 91, 119, 165, 226, 248, 292, 348, 392, 394, 435, 770, 771, 847, 872, 985 и 1016.»
***
3.Кисэн-хоси (поэт VIII века):
«Один из «шести бессмертных поэтов». О его жизни не сохранилось никаких достоверных сведений. Известно только, что он был монахом и жил уединённо неподалеку от Киото, в местечке Удзи. »
わが庵は
都のたつみ
しかぞすむ
世をうぢ山と
人はいふなり
waga io wa
miyako no tatsumi
shika zo sumu
yo wo Ujiyama
to hito wa iu nari.
Русский перевод:
В моей избушке,
к востоку от столицы,
я скрыт от миpa;
«Холмом уединенья»
прозвали это место.
Н. Бахтин (Нович)
4.ОНО-НО КОМАТИ
«Оно-но Комати (яп. 小野 小町, ок.825-ок. 900) — японская поэтесса, один из шести крупнейших мастеров жанра вака в эпоху Хэйан, входит в Тридцать шесть бессмертных — классический канон японской средневековой поэзии.»
Вот и краски цветов
поблекли, пока в этом мире
я беспечно жила,
созерцая дожди затяжные
и не чая скорую старость…
***
В помраченье любви
сквозь сон мне привиделся милый –
если б знать я могла,
что пришел он лишь в сновиденье,
никогда бы не просыпалась!..
***
С той поры, как во сне
я образ увидела милый,
мне осталось одно –
уповать в любви безнадежной
на ночные сладкие грезы…
***
Я не в силах уснуть,
томленьем любовным объята, –
ожидая его,
надеваю ночное платье
наизнанку, кверху исподом…
***
Вновь приходит рыбак
в ту бухту, где травы морские
уж давно не растут, –
но напрасны его старанья,
упованья на радость встречи…
***
Ах, осенняя ночь
напрасно считается долгой!
Только встретились мы
и слова любви прошептали –
как нежданно уже светает…
***
Пусть бы лишь наяву –
но как же досадно и горько
в сновиденьях ночных
вновь ловить отголоски сплетен,
любопытных жадные взоры!..
***
Нет преград для меня!
Я снова явлюсь тебе ночью
в озаренье любви –
не страшна полночная стража
на дороге грез и видений…
***
Я дорогою грез
вновь украдкой спешу на свиданье
в сновиденьях ночных –
но, увы, ни единой встречи
наяву не могу дождаться…
***
Разве я проводник,
что должен к деревне рыбачьей
указать ему путь?
Отчего же сердится милый,
что не вывела к тихой бухте?..
***
Вот и осень пришла,
весна для меня миновала –
под холодным дождем
увядают и блекнут листья,
выцветают любви признанья…
Ответ
Если б сердце мое
не переполнялось любовью –
лишь тогда, может быть,
закружить его мог бы ветер
и умчать, словно лист опавший…
(Оно-но Садаки)
***
Увядает цветок,
что взорам людей недоступен, –
в бренном мире земном
незаметно, неотвратимо
цвет любви увядает в сердце…
***
Сиротливо в полях
случайные зерна кружатся
на осеннем ветру –
так и я теперь одинока,
никому не нужна на свете…
***
Когда Фунъя-но Ясухидэ был назначен секретарем управы третьего ранга в Микаву, он послал Комати письмо: «Не желаете ли приехать поглядеть наши края?» Она же ответила ему песней:
В треволненьях мирских
я травам плавучим подобна,
что живут без корней
и плывут, раздумий не зная,
увлекаемые теченьем…
***
Те слова, где сквозят
печали и радости мира,
привязали меня
к жизни в этой юдоли бренной,
из которой уйти хотела…
***
Он опять не пришел –
и ночью тоскливой, безлунной
я не в силах заснуть,
а в груди на костре желаний
вновь горит – не сгорает сердце…
5.АРИВАРА-НО НАРИХИРА
«Некоторые его стихотворения открыли целые направления в тематике поэзии вака. Тридцать вака, вышедших из-под его пера, были включены в «Кокин(вака)сю» [The Kokin Wakashū (古今和歌集)]. Будучи упомянутым в прологе к «Кокинвакасю», он вошёл в список «Шесть бессмертных» (6 лучших поэтов писавших в стиле вака), а также был назван одним из 36-ти бессмертных поэтов.»
При виде цветущей вишни в усадьбе Нагиса
Если б в мире земном
вовсе не было вишен цветущих,
то, быть может, и впрямь
по весне, как всегда, спокойно,
безмятежно осталось бы сердце…
***
Сложено в третью луну в год с «добавочным месяцем»
Вишни в полном цвету.
Хоть лишний прибавился месяц,
удлинилась весна,
разве могут сердца людские
насладиться вдоволь цветеньем?..
***
Посылаю песню с влажной от дождя веткой глицинии, что сорвал я в день на исходе третьей луны
Под дождем я промок,
но сорвал цветущую ветку,
памятуя о том,
что весна окончится скоро,
что цветенье недолговечно…
***
Песня, отосланная с цветами хризантем, что попросил один знакомый для своего сада
Коль посадишь цветы,
они расцветут непременно,
только осень придет,
и пускай лепестки опадают,
лишь бы корни в земле не сохли!..
***
Сложено на тему «Осенние листья плывут по течению реки Тацуты» при созерцании картины на ширме в покоях Государыни Нидзё, когда она называлась Родительницей наследника престола
С незапамятных лет
никогда не видали такого,
с Века грозных богов –
речка Тацута по теченью
сплошь покрыта густым багрянцем…
***
Сложено на праздничном пиршестве во дворце Кудзё по случаю сорокалетия канцлера Хорикавы
Вешней вишни цветы!
Молю, поскорей заметите
все тропинки в горах,
чтобы в эти чертоги старость
никогда не нашла дороги…
***
Как-то раз Нарихира пригласил одного или двух друзей отправиться с ним в путешествие в Восточный край Адзума. Достигнув места под названием Яцухаси, что в провинции Микава, они сошли с коней и присели в тени деревьев, плененные зрелищем цветущих у реки ирисов, и тогда Нарихира, изливая чувства, навеянные странствием, сложил песню-посвящение, в которой каждая строка начиналась буквой из слова «ирису»:
Их парчовая ткань
Роскошным нарядом подруги
Искушает мой взор –
Сколь тоскливо на сердце нынче
У того, кто избрал скитанья!
***
Нарихира втайне посещал одну даму, которая жила в западном флигеле дворца Государыни из Пятого квартала, но вскоре после десятого числа десятого месяца она переехала. Сколько он ни расспрашивал, куда подевалась та дама, никто ему не говорил, и он даже не мог послать ей весточку. Следующей весной, когда слива была в полном цвету, дивной лунной ночью Нарихира, влекомый воспоминаниями о былой любви, отправился в тот флигель, распростерся в комнате на полу и там, в ожидании, пока луна склонится к краю небосвода, сложил эту песню:
Будто бы и луна
уж не та, что в минувшие весны,
и весна уж не та?
Только я один не меняюсь,
остаюсь таким же, как прежде…
***
Все таилась любовь,
что, словно колосья мисканта,
зрела в сердце моем, –
и сегодня узами чувства
связан накрепко я с любимой…
***
Слабея, на ложе болезни сложил он эту песню:
Доводилось и мне
слыхать о пути без возврата,
что нас ждет впереди, –
но не чаял, что нынче-завтра
тем путем мне пройти придется…
***
Послано с парадным верхним облачением мужу младшей сестры жены
На лугах и в полях,
куда ни посмотришь, повсюду
выделяется он,
ярко-белый меж трав зеленых, –
воробейник в пору цветенья…
***
Однажды, когда Государыня Второго квартала была известна еще как Госпожа Опочивальни из Восточного флигеля, она совершила паломничество в святилище Оохарано. По этому случаю Нарихира сложил песню
Ныне как никогда
о Веке Богов достославных
нам напомнить должно
то святилище в Оохаре,
что стоит на горе Осио…
***
Вид осенней луны,
увы, не приносит отрады!
Убывает она,
прибывает ли ночь от ночи –
мы меж тем под луной стареем…
***
6.Фунъя-но Ясухидэ
Фунъя-но Ясухидэ или Фунъя Ясухидэ, Бунъя но Ясухидэ (文屋 康秀, год рождения неизвестен — умер ок. 885?) — японский поэт раннего периода Хэйан.
Один из Роккасенов или «Шести бессмертных». Известно, что он был придворным невысокого ранга. Его стихи (танка) включены во многие классические антологии, начиная с Кокинвакасю.
Авторами стихотворений были Аривара-но Нарихира, Нэндзе, Кисэн, Фунья-но Ясухидэ, Отомо-но Куронуси, Оно-но Комати и часть анонимных стихотворений. Объединяющей характеристикой всех стихотворений являются приемы танка и изысканный стиль.
Фунъя Ясухидэ также представлен в антологии «Хякунин иссю».
Она налетит,
И никнут осенние травы,
Сгибаются дерева.
Воистину, горы и ветер,
Соединяясь, рождают бурю.
Переводчик: В. Санович.
Хоть и греюсь в лучах
Сложил эту песню по повелению Государыни Нидзё, которая в ту пору еще называлась Госпожой из Опочивальни, когда она пожелала в третий день первой луны, чтобы случившиеся тут приближенные слагали стихи о снегопаде в солнечную погоду
Хоть и греюсь в лучах
весеннего яркого солнца,
горько осознавать,
что уже едва ли растает
снег, главу мою убеливший…
Переводчик: А. Долин